На данном этапе жизни я тоже могу себе позволить сидеть дома круглосуточно, потому как нахожусь в отпуске по уходу за ребёнком. Собственно, локдаун никак не повлиял на моё профессиональное или финансовое положение, и у меня тоже организована онлайн-доставка продуктов. На самом деле, он не сильно снизил и мою социальную активность по сравнению с первыми месяцами декретного отпуска, но как раз в связи с декретным в какой-то момент я почувствовала, что моя самоизоляция началась на полгода раньше, чем у других людей, и до сих пор не закончилась. Ещё в начале марта, когда европейские страны стали призывать своих граждан оставаться дома, преподаватель курса по детскому массажу отметила, что предстоящий локдаун грозит обострением психических заболеваний. И я тогда удивилась, что она больше тревожится о психическом, нежели о физическом здоровье людей.
Под психическим нездоровьем она подразумевала обострение приступов тревоги и паники, депрессии, суицидальные настроения, которые всё набирают обороты в современном британском обществе. Но даже те, у кого в анамнезе не было психических заболеваний, вдруг прочувствовали «кабинную лихорадку» в полной мере. Причём, семейные люди столкнулись с возросшим уровнем конфликтов в семье и обнаружили, как мало у них общего, а одинокие ещё больше ощутили своё одиночество. Люди, которые привыкли проводить вечера в фитнесс-клубах, потеряли возможность выплескивать негативную энергию социально приемлемым и даже одобряемым способом, а те, кто проводил выходные на тусовках и вечеринках, осознали, что им невыносимо скучно в собственном обществе.
Психологические проблемы, с которыми столкнулись люди, оказались не менее серьёзными, чем проблемы финансовые. Когда я опросила ряд знакомых и родственников о том, как им сидится дома, поняла, что в подавляющем большинстве они восприняли локдаун тяжелее, чем пандемию.
Я никоим образом не умаляю угрозы, связанной с коронавирусом. Тем, кто заразился и попал в больницу, не повезло. И тем, у кого коронавирус унёс родных и близких, конечно, пришлось нелегко. Но таких около 0,5% (официально зарегистрированных заболевших на момент написания статьи – 306 тысяч и умерших – 43 тысячи на 66-миллионное население). А вот остальные 99,5% пострадали гораздо больше от карантина, чем от вируса. Причём разные категории людей пострадали по-разному.
Например, старшее поколение в большинстве своём от локдауна почти не пострадало, если не считать существенного сокращения социальной активности. Несколько улиц в нашем районе, к примеру, засели в больших домах с садами. Работу они не потеряли, потому как пенсионеры. Доход их не уменьшился – пенсии всё равно будут платить исправно. Для онлайн-доставок продуктов они в приоритете как самая уязвимая категория. В общем, если исключить риск заражения, то главная печаль – нельзя повидаться с детьми и внуками. Хотя я не удивлюсь, если многие больше по партнёрам по гольфу скучают.
Другая категория – работающие люди. Во-первых, некоторые потеряли работу или живут под угрозой её потери. Это в основном касается тех, кто задействован в сфере туризма и общественного питания. У кого-то бизнес на грани банкротства. Для них это стресс похуже вируса. Во-вторых, тем, кто работает из дома, пришлось осваивать технический процесс ускоренными темпами, а нюансов и сложностей очень много – не каждая работа сводится к написанию электронных писем. В-третьих, дети-школьники претендуют на те же комнаты и компьютеры для дистанционного обучения что и взрослые, да ещё и организовать это обучение нужно. Дети стоят на ушах. Объяснить им, почему они не могут встречаться со своими друзьями и играть на детской площадке – очень трудно, почему знакомые и незнакомые люди шарахаются от них и не хотят взаимодействовать – ещё сложнее. Многие англичане вообще обнаружили, что они никогда в жизни не проводили так много времени с собственными детьми, потому как в годик сдали их в ясли и вышли на работу.
Те, кто остались без работы временно, как мои коллеги-преподаватели, оформили себе государственную финансовую поддержку в размере 80% от зарплаты, но все, с кем ни общалась, кричат, что лучше бы работали. Говорят, скоро всё обучение переведут в режим онлайн, но им такая перспектива не нравится: преподавать по скайпу намного труднее, чем вживую, хотя, безусловно, удобнее и экономнее. Например, тратить по три часа на дорогу не нужно, платить за проезд тоже. А когда курсы возобновились через онлайн-платформы, типа скайпа и зума, обнаружилось, что и глаза болят, и спина болит, и горло, и очки новые понадобились, и ноутбуки. Я сама не люблю из дома работать – одинокое это занятие. Ну и физическая активность резко снизилась, а потребление пищи повысилось – сразу набрали по несколько килограммов. Некоторые вообще не смогли продолжать работать, потому что детей девать некуда, и ушли в неоплачиваемый отпуск.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Поскольку я сейчас принадлежу к категории молодых матерей, меня, как было уже сказано, рабочие перипетии не коснулись. Но зато я и мои знакомые мамочки столкнулись с другой проблемой: дома все сидят друг у друга на голове, и без того ограниченное общение стало вообще невозможным, а помощь в уходе за ребёнком прекратилась – детские сады и ясли закрылись, няни и частные воспитатели засели по домам, а бабушка с дедушкой помогают только советами, по скайпу. А ребёнок-то по-прежнему орёт. Колики у него, зубки режутся, настроение плохое. Прогулка всего час в день – хорошо хоть дистанцию не ограничивают. Очень быстро уговорила себя, что серфинг по пустым улицам с коляской – это и есть самый настоящий спорт, потому что занятия спортом на свежем воздухе разрешили, в отличие от праздных прогулок. Порадовалась, что моему ребёнку ещё не нужны детские площадки и разминки в парке, хватает ползания по манежу. А муж при этом работать из дома пытается. Он думал в офис выходить через пару месяцев после рождения ребёнка, но вот пустуют нынче офисы. Моей подруге так и сказали: офис будем держать закрытым, потому что так выгоднее, чем ради двадцати человек открывать – иначе правительство с арендной платой не поможет.
Есть ещё категория молодых бездетных, которые застряли где придётся. Даже если они не потеряли работу, то зачастую засели на период карантина в совсем неподходящих жилищных условиях. Либо с родителями, с которыми давно нет общего языка, либо в маленькой съёмной комнате, которая хороша для того, чтобы приходить туда переночевать после работы, а вот для постоянного пребывания мало пригодна. А порой и вовсе со случайными людьми, которые оказались соседями по съёмной квартире. Не говоря уж о невозможности устроить личную жизнь. Такие с наибольшей вероятностью нарушат карантин, потому что самоизолироваться там, где они живут, совсем невыносимо. У них и садов зачастую нет. Показательно: когда людей начали штрафовать за то, что они работают «из парка» или загорают на травке, возмутились даже те, у кого сады есть.
Предполагаемый рост рождаемости обернулся её спадом. Те, кто планировали первого или последующего ребёнка, решили подождать, пока прояснится ситуация с работой, деньгами и безопасностью (кто знает, как вирус повлияет на развитие плода, да и на ведение беременности и роды в условиях перегруженной системы здравоохранения тоже). Те, кто думал отыграть свадьбу в ближайшие месяцы и после этого заводить детей, были вынуждены отложить и то, и другое мероприятие. Люди, которые состояли в отношениях, но не жили вместе, не смогли встречаться, следовательно, детей не зачали. Те, кто только находился в стадии поиска подходящего партнера, не смог эти поиски продолжать. Незапланированные беременности в результате вечеринок и случайного секса с незнакомцами из бара стали невозможны. Клиники по лечению бесплодия закрылись, и те, кто планировал проходить курс лечения или готовился к переносу эмбриона, тоже зависли в неопределённости.
В общем, когда после семи недель строгого локдауна начались послабления, народ вздохнул с облегчением. И хотя поначалу разрешили выходить из дома на прогулку, а не только в целях занятия спортом, ездить на машинах на дальние расстояния и встречаться с одним представителем другого семейства, наш парк очень быстро наполнили группы людей, устраивающих пикники и командные спортивные игры, а пляжи наводнили тысячи туристов. Погода в этом году совсем не способствует самоизоляции, а прямо-таки бросает вызов на каждом шагу. Двадцать пять градусов для английской весны – это сильно. По количеству солнечных дней так и вовсе исторический рекорд побили. Можно бесконечно долго рассказывать об угрозе заражения, но, кажется, все настолько устали от сидения дома, что даже бабушки, самая уязвимая категория, готовы рискнуть своим здоровьем, лишь бы снова обнять и поцеловать своих внуков.